Петровский А. В. , под ред. - Введение в психологию

При распределении внимания возможно одновременно выполнять две или несколько деятельностей. Это свойство внимания чрезвычайно важно в жизни. Рабочему, летчику, шоферу, трактористу, учителю — всем им необходимо постоянно распределять внимание. Возможность распределения внимания зависит от степени автоматизации привычных действий.

Если в одно и то же время выполняются две или несколько деятельностей, которые прежде одновременно не выполнялись, распределять внимание весьма трудно.

Для изучения внимания при двойных действиях применяется следующий опыт. Испытуемому читают рассказ, в то время как он складывает столбики однозначных чисел. Производя сложение без добавочного слушания, он правильно складывает, например, 52 числа за 90 секунд, а выполняя двойную задачу, — 43 числа за тот же срок. Слушая рассказ без одновременного решения задачи, он правильно запоминает за те же 90 секунд 31 пункт рассказа из 36 возможных, а при одновременном решении - только 10 пунктов.

При экспериментальном изучении внимания учитывается так называемый объем внимания, который характеризуется количеством объектов, воспринимаемых одновременно. Чем шире объем внимания, тем больше предметов воспринимается в отдельный момент времени. Объем внимания практически зависит от знакомства с материалом, от заинтересованности, а в особенности от наличия или отсутствия связи между одновременно воспринимаемыми объектами. Хорошо читающий человек может одним взглядом (т.е. в 1/20 долю секунды) прочитать сразу до 20-30 букв, объединенных в несколько хорошо знакомых ему слов. В тот же промежуток времени он с трудом схватывает больше 4—5 связанных друг с другом согласных.

Поскольку важнейшим признаком внимания является сосредоточенность сознания, многие раздражители отчетливо не воспринимаются. Это является причиной возникновения рассеянности.

Рассеянность бывает двух видов. Во-первых, существует рассеянность как неумение сколько-нибудь длительно сосредоточивать внимание, она выражается в постоянном отвлечении, «скольжении» внимания. Подобный вид рассеянности наиболее отчетливо обнаруживается у детей-дошкольников. Однако и среди старших школьников можно обнаружить немало таких, которые не умеют сосредоточенно работать. Рассеянность некоторых учащихся является одной из главных причин того, что они не усваивают знания на уроке. Справедливо образное сравнение: «Внимание — это резец памяти: чем острее оно, тем глубже следы». Одной из причин такой рассеянности является избыток всевозможных и притом неглубоких интересов. Так, человек может за все хвататься, всем увлекаться и ни на чем не сосредоточиться. Рассеянность порой оказывается причиной как производственных аварий, так и уличных катастроф.

Во-вторых, наблюдается рассеянность как односторонняя сосредоточенность сознания, выражающаяся в том, что человек не замечает то, что с его точки зрения представляется незначительным. Иной ученый, всецело поглощенный своими трудами, перестает замечать «мелочи жизни», и поэтому некоторые его поступки окружающими воспринимаются как чудачества. Его рассеянность выступает как оборотная сторона сосредоточенности.

Понятие о бессознательном. Низший уровень психики образует бессознательное. Бессознательное — это совокупность психических процессов, актов и состояний, обусловленных воздействиями, во влиянии которых человек не дает себе отчета. Являясь психическим (поскольку понятие психики шире, чем понятие «сознания», «сознательное»), бессознательное представляет собой такую форму отражения действительности, при которой утрачивается полнота ориентировки во времени и месте действия, нарушается речевое регулирование поведения. В бессознательном, в отличие от сознания, невозможен целенаправленный контроль за совершаемыми действиями, невозможна и оценка их результата.

В область бессознательного входят психические явления, возникающие во сне (сновидения); ответные реакции, которые вызываются неощущаемыми, но реально воздействующими раздражителями («субсенсорные» или «субцептивные» реакции); движения, бывшие в прошлом сознательными, но благодаря повторению автоматизировавшиеся и поэтому ставшие неосознаваемыми; некоторые побуждения к деятельности, в которых отсутствует сознание цели, и др. К бессознательным явлениям относятся и некоторые патологические явления, возникающие в психике больного человека: бред, галлюцинации и т.д.

Неосознаваемые побуждения исследовались в ситуациях так называемых постгипнотических состояний. Загипнотизированному человеку в экспериментальных целях внушалось, что он после выхода из гипноза должен выполнить некоторые действия; например, подойти к одному из сотрудников и развязать его галстук. Испытуемый, испытывая явную неловкость, выполнил указание, хотя и не мог объяснить, почему ему пришло в голову совершить столь странный поступок. Попытки оправдать свое действие тем, что галстук был плохо завязан, не только для окружающих, но. и для него самого выглядели явно неубедительными.

Тем не менее, в связи с тем, что все происходившее во время гипнотического сеанса выпало из его памяти, побуждение функционировало на уровне бессознательного, и он был уверен в том, что действовал в какой-то мере целенаправленно и правильно.

Было бы неверно на том основании, что бессознательное — это противоположное сознанию, приравнивать его к животной психике. Бессознательное — это столь же специфически человеческое психическое проявление, как и сознание, оно детерминировано общественными условиями существования человека, выступая как частичное, недостаточно адекватное отражение мира в мозгу человека.

Явления бессознательного получают различные объяснения у представителей разных научных школ. Пионер изучения бессознательного 3. Фрейд под бессознательным понимал влечения человека, которые ему не удавалось реализовать, поскольку они оказались противоречащими социальным нормам. Это, по Фрейду, приводило к их вытеснению в сферу бессознательного. Свое существование эти влечения обнаруживают в обмолвках, оговорках, сновидениях. Существуют и другие объяснения бессознательных проявлений человеческой психики. Однако очевидно, что многообразные феномены бессознательного в силу их- неоднородности, очевидно, не могут быть сведены к одним и тем же причинам.

Разнообразие форм и проявлений бессознательного исключительно велико. В некоторых случаях можно говорить не только о бессознательном, но и надсознательном в поведении и деятельности человека. Усвоение социального опыта, культуры, духовных ценностей и создание этих ценностей художником или ученым, совершаясь реально, не всегда становятся предметом рефлексии и фактически оказьшаются соединением сознания и бессознательного. В духовном мире бессознательное в достаточной степени выражено в феномене менталитета.

Менталитет общества и сознание индивида. Понятие «менталитет» применяется для выделения особых явлений в сфере сознания, которые в той или иной общественной среде характеризуют ее отличия от других общностей. Если «вычесть» из общественного сознания то, что составляет общечеловеческое начало, в «остатке» мы найдем менталитет этого общества. Любовь к родным людям, боль при их утрате, гневное осуждение тех, кто стал причиной их гибели, является общечеловеческим свойством и не оказывается чем-то специфическим для одних и отсутствующим у других общностей. Однако нравственное оправдание кровной мести (вендетта) - это, бесспорно, черта менталитета, утверждаемая народной традицией, отвечающая ожиданиям окружающих.

Если бы сознание каждого отдельного человека автоматически «управлялось» менталитетом общности, то, вероятно, эта общность через некоторое время подверглась бы полному самоуничтожению. Очевидно, общечеловеческое начало пересиливает косность традиций, закрепленных в менталитете, следовательно, менталитет общности и сознание индивида, члена этого общества, образуют единство, но не тождество.

Итак, менталитет — это совокупность принятых и в основном одобряемых обществом взглядов, мнений, стереотипов, форм и способов поведения, которая отличает его от других человеческих общностей. В сознании отдельного его члена менталитет общества представлен в степени, которая зависит от его активной или пассивной позиции в общественной жизни. Являясь наряду с наукой, искусством, мифологией, религией одной из форм общественного сознания, менталитет не закреплен в материализованных продуктах, а, если можно так сказать, растворен в атмосфере общества, имеет надсознательиый характер. Войдя в структуру индивидуального сознания, он с большим трудом оказывается доступен рефлексии. Обыденное сознание проходит мимо феноменов менталитета, не замечая их, подобно тому, как незаметен воздух, пока он при перепадах атмосферного давления не приходит в движение. Почему?

Есть основания считать, что здесь действует механизм установки. Причем человек не осознает свою зависимость от установки, сложившейся независимо от его воли и действующей на бессознательном уровне. Именно поэтому менталитет не дает возможности субъекту осуществить рефлексию. Носитель его пребывает в убеждении, что он сам сформировал свои позиции и взгляды. В этом обстоятельстве заключаются огромные трудности перестройки сознания человека в изменяющемся мире.

Если обратиться к истории общественного сознания в стране, то можно было бы вьщелить основные составляющие менталитета «советского человека», складывавшиеся на протяжении семидесяти лет после 1917 года, и хотя и подверженные изменениям в последние годы, но далеко еще не исчезнувшие. Они могут получить условные наименования, метафорический характер которых способствует прояснению их сущности и смысла.

Блокадное сознание. Политика, которой придерживалось государство с первых лет своего существования, формировало в сознании советских людей постоянное ощущение опасности, связанной с угрозой нападения внешнего врага. В роли потенциального агрессора в разное время выступали разные страны: Англия, Германия, Соединенные Штаты, Финляндия, Япония, Китай и др. В некоторых случаях для этих опасений были основания, как об этом, к примеру, свидетельствует нападение гитлеровского «третьего рейха» на СССР в 1941 г. Но даже, если реальной угрозы не было, пропагандистские органы раздували страх перед неизбежной войной, навязанной потенциальным агрессором. Едва ли не до начала 90-х годов в менталитете советского общества сохранялось напряженное ожидание «неспровоцированного нападения» на страну, делающую, как утверждалось, все возможное в неустанной «борьбе за мир». Страх перед ядерной войной в сознании конкретного человека обеспечивал готовность выдержать и оправдать любые тяготы и лишения во имя спасения детей и себя от надвигающейся угрозы «ядерного уничтожения» (расхожая формула в обыденном сознании: «Лишь бы войны не было»).

В настоящее время заметны изменения менталитета. Налицо отход от «блокадного сознания». Все большее число людей осознает, что ожидать неспровоцированного ядерного удара (во всяком случае, со стороны Запада) нет оснований, и что реальная миротворческая позиция России повсеместно признана в качестве гаранта, обеспечивающего ненападение ядерных держав друг на друга. Образ внешнего врага все больше и больше тускнеет, «испаряется» из сознания людей.

«Семейная стриптизация». Уникальной особенностью советского общества являлось обнажение интимного мира семейных взаимоотношений - то, что можно условно назвать семейной стриптизацией (от англ. strip-tease — обнажать, раздевать). Поскольку семья рассматривалась как ячейка общества, а советское общество идентифицировалось с государством, то в менталитете «советского человека» считалось неоспоримым естественным правом государства и его партийного руководства управлять и командовать семьей как любой государственной структурой. Многие советские люди не видели ничего противоестественного в фактах вмешательства официальных инстанций в интимную сферу их жизни. Вероятно, только в социалистическом обществе в случае измены мужа женщина считала для себя возможным обратиться в официальные партийные или административные органы с просьбой, а то и требованием, вернуть супруга в лоно семьи. Разведенному полагалось писать в некоторых официальных документах: «Состою в разводе с гражданкой Н. Причины развода известны парторганизации». Нередкими были случаи, когда партийные комитеты обсуждали и принимали меры к родителям, которые допускали, с точки зрения руководителей парткомов, ошибки в воспитании детей. При этом считалось вполне допустимым использование стенной печати, заводского радио, разборы на партсобраниях и т.п. Всячески пропагандировался «подвиг» Павлика Морозова, донесшего властям на своего отца. Надо полагать, атавизмом семейной стриптизации являются родительские собрания в школах, где классный руководитель публично позорит одних родителей за проступки и недостатки их детей, усиливая унижение неумеренными похвалами по поводу других учеников, чьи отцы и матери присутствуют здесь же. По мере становления правового цивилизованного общества, мера открытости или закрытости мира семьи, за исключением очевидных криминальных обстоятельств, будет определяться самой семьей, что приведет к существенным сдвигам в сознании ее членов.

Ханжеская десексуализация. Сложившаяся к началу 30-х годов в официальной идеологии концепция «советского нового человека», главной целью которого в каждый момент его жизни остается, якобы, построение светлого коммунистического будущего, усиливала пуританский характер общественного сознания. Мир интимных чувств человека, уводящий его в сторону от служения общественному идеалу, был изначально враждебен идеологии тоталитарного общества. В наибольшей степени это относилось к сфере сексуальных отношений. Идеологическое табу на протяжении десятков лет накладывалось на все, что было связано с отношением полов и в особенности на упоминания о собственно физиологической стороне этих отношений. Изображения и показ обнаженного тела, за исключением известных классических образцов, подвергались придирчивой цензуре и полностью исключались для кинематографа. Педагогическое табу в отношении любых вопросов, относящихся к половой жизни, оставалось законом для школы, даже если это могло касаться старшеклассников, находящихся на пороге брачного возраста. На этом основании строилась «бесполая педагогика». Ханжеская десексуализация в качестве компонента менталитета «советского человека», как запомнилось многим, была прорекламирована на одном из первых телемостов «СССР-США», когда одна из советских участниц заявила, что в Советском Союзе «секса нет». Однако после того, как в период «перестройки» были сняты идеологические запреты, в сознании людей - если не всех, то многих, — стала проявляться другая крайность как реакция на былое табулирование: терпимое отношение, а то и активное оправдание грубой порнографии, примирительное отношение к проституции. В настоящее время баланс между ханжескими запретами и сексуальной вседозволенностью в сознании людей еще не установился. Это порождает многие трудности, с которыми сталкиваются и не всегда успешно разрешают педагоги, врачи-сексологи и родители.

Следует, однако, помнить, что менталитет «советского человека» не отрицал существования черт, присущих сознанию россиянина, складывавшихся на протяжении столетий. Если речь идет о России, то всем известны такие качества как бескорыстное гостеприимство и хлебосольство, отсутствие национального чванства, наличие обостренной потребности в защите Родины, которая сыграла решающую роль в годы Великой Отечественной войны, и многие другие. Здесь черты менталитета совпадают с приметами национального характера. Можно, конечно, сказать, что эти качества скорее общечеловеческие и потому вьшадают из категории менталитета. Действительно, не исключено, что будут указаны народы, имеющие такой же или подобный набор черт, но это не говорит еще об общечеловеческом их характере. Есть основания полагать, что для россиянина, например, не характерно то, что обобщенно именуется «немецким расчетом» (каждый платит только за себя). «Советский менталитет» - это форма общественного сознания тоталитарного государства, внедренная в структуру личности его подданных, но менталитет народа всегда в чем-то совпадал, а в чем-то не совпадал с инвариантами мышления и поведения, заказанными и санкционированными сверху.

Глава 14 Личность

1. Понятие Человек, вышедший благодаря труду из животного о личности мира и развивающийся в обществе, осуществляюв психологии щий совместную деятельность с другими людьми и общающийся с ними, становится личностью субъектом познания и активного преобразования материального мира, общества и самого себя.

Индивид и личность. Человек на свет рождается уже человеком. Это утверждение только на первый взгляд кажется истиной, не требующей доказательств. Дело в том, что у человеческого зародыша в генах заложены природные предпосылки для развития собственно человеческих признаков и качеств. Конфигурация тела новорожденного предполагает возможность прямохождения, структура мозга обеспечивает возможность развития интеллекта, строение руки - перспективу использования орудий труда и т.д., и этим младенец — уже человек по сумме своих возможностей -отличается от детеныша животного. Таким образом доказывается факт принадлежности младенца к человеческому роду, что фиксируется в понятии индивид (в отличие от детеныша животного, которого сразу же после рождения на свет и до конца его жизни именуют особью). В понятии «индивид» воплощена родовая принадлежность человека. Индивидом можно считать и новорожденного, и взрослого на стадии дикости, и высокообразованного жителя цивилизованной страны.

Следовательно, говоря о конкретном человеке, что он индивид, мы по существу утверждаем, что он потенциально человек. Появясъ на свет как индивид, человек постепенно обретает особое социальное качество, становится личностью. Еще в детстве индивид включается в исторически сложившуюся систему общественных отношений, которую он застает уже готовой. Дальнейшее разви-:ие человека в обществе создает такое переплетение отношений, которое формирует его как личность, т.е. как реального человека, 13 Введение в психологию 385 не только не похожего на других, но и не так, как они действующего, мыслящего, страдающего, включенного в социальные связи в качестве члена общества, соучастника исторического процесса.

Личностью в психологии обозначается системное (социальное) качество, приобретаемое индивидом в предметной деятельности и общении и характеризующее меру представленности общественных отношений в индивиде.

Что же такое личность как особое социальное качество индивида? Прежде всего, если мы признаем, что личность — это качество индивида, то мы тем самым утверждаем единство индивида и личности и одновременно отрицаем тождество этих понятий (так к примеру, светочувствительность - качество фотопленки, но нельзя сказать, что фотопленка - это светочувствительность или что светочувствительность - это фотопленка).

Далее, «...личность есть системное и поэтому "сверхчувственное" качество, хотя носителем этого качества является вполне чувственный, телесный индивид со всеми его прирожденными и приобретенными свойствами»1.

Таким образом, понятие «личность» нуждается в особой характеристике, которая могла бы описать это социальное качество, носителем которого является индивид. И прежде всего надо уточнить, почему о личности можно сказать как о «сверхчувственном» качестве индивида («системное и поэтому "сверхчувственное"»). Очевидно, что индивид обладает вполне чувственными (т.е. доступными восприятию с помощью органов чувств) свойствами: телесностью, индивидуальными особенностями поведения, речи, мимики и т.д. Каким же образом у человека обнаруживаются качества, которые не могут быть усмотрены в своей непосредственной чувственной форме? Подобно тому как прибавочная стоимость есть некоторое «сверхчувственное» качество, которое в изготовленном предмете ни через какой микроскоп не увидишь, но в котором оказывается воплощен не оплаченный труд рабочего, личность воплощает в себе систему отношений, общественных по своей природе, которые вмещаются в сферу бытия индивида как его системное качество. Открыть их может лишь научный анализ, чувственному восприятию они не доступны.