Аткинсон Р. и др. - Введение в психологию

Результаты говорят против того, что выражение агрессии обладает катарсическим действием. Однако есть обстоятельства, в которых выражение агрессии уменьшает сферу ее действия. Например, агрессивное поведение может повышать чувство беспокойства у агрессоров, которое подавляет дальнейшую агрессию, особенно если они видят, что их действия нанесли вред. Но в этих случаях влияние на агрессивное поведение можно объяснить, не предполагая, что ослабла агрессивная потребность. Далее, хотя выражение враждебности в действии обычно не снижает агрессию, человек может от этого почувствовать себя лучше. Но это может происходить потому, что он чувствует себя более сильным и ощущает больший контроль над ситуацией, а не потому, что у него ослабла агрессивность.

Наблюдение насилия. Большинство обсуждавшихся нами работ касались последствий непосредственного выражения агрессии. А что можно сказать о воздействии косвенно выражаемой агрессии, наблюдаемой в виде насилия на телеэкране и в кино? Оказывает ли наблюдение за насилием катарсическое действие, создавая виртуальный выход для агрессивного побуждения? Или же оно, наоборот, вызывает агрессию, поскольку служит моделью насильственного поведения? Мы уже видели, что в экспериментальной ситуации дети подражают живому или показанному на экране агрессивному поведению, но как они будут реагировать в более естественных условиях? Это важный вопрос, учитывая то количество сцен насилия в СМИ, свидетелями которых мы являемся. Особенно это касается детей, для которых количество насилия в некоторых телепрограммах продолжает расти. Например, в 1980 году в мультфильмах, показываемых субботним утром, в среднем было 18,6 актов насилия в час; к 1990 году их число выросло до 26,4 (New York Times, 1990).

В нескольких экспериментальных исследованиях контролировался просмотр детьми телевизора: одной группе показывали мультфильмы с насилием в течение определенного времени каждый день; другой группе показывали мультфильмы без насилия в течение такого же времени. Количество случаев проявляемой детьми агрессии во время их дневных занятий тщательно регистрировалось. Дети, смотревшие мультфильмы с насилием, становились более агрессивны во взаимодействиях со сверстниками, тогда как у детей, смотревших мультфильмы без насилия, изменений в межиндивидуальной агрессии не было (Steuer, Applefield & Smith, 1971).

<�Рис. Дети подражают тому, что они видят по телевизору.> В приведенном исследовании участвовали экспериментальная и контрольная группы. Однако большинство исследований, где изучались детские телевизионные привычки, полагались на корреляционный метод; в них определялась связь между количеством воздействующего телевизионного насилия и тем, в какой степени дети используют агрессивное поведение для решения межиндивидуальных конфликтов. Эта корреляция была явно положительной (Singer & Singer, 1981) даже у детей из Финляндии, где количество программ с насилием ограничено (Lagerspetz, Viemero & Academi, 1986). Корреляция, однако, не означает причинной связи. Возможно, более агрессивные дети предпочитают смотреть телепрограммы с насилием, то есть наличие агрессивной природы заставляет человека смотреть на насилие, а не наоборот.

Чтобы оценить эту гипотезу, в одном исследовании изучали особенности смотрения телевизора за 10-летний период. Было изучено более 800 детей в возрасте 8-9 лет. Исследователи собрали информацию о предпочтениях смотрения каждого ребенка и его агрессивности (оценивавшейся детьми из той же школы). Было обнаружено, что мальчики, предпочитавшие программы со значительным количеством насилия, гораздо более агрессивны в межиндивидуальных отношениях, чем мальчики, предпочитавшие программы с малым количеством насилия. Пока что эти данные в общем повторяют результаты предыдущих исследований. Но 10 годами позднее более половины первоначальных испытуемых были проинтервьюированы в отношении их телевизионных предпочтений; они прошли тест на правопреступные тенденции, и их агрессивность была оценена также их сверстниками. Рис. 11.9 показывает, что сильное воздействие телевизионного насилия в возрасте 9 лет имело положительную связь с агрессивностью мальчиков в возрасте 19 лет. Самое важное, что эта корреляция остается значимой, даже когда для контроля за степенью детской агрессивности используются статистические методы, что уменьшает возможность того, что исходный уровень агрессивности определяет и телевизионные предпочтения в детстве, и взрослую агрессивность.

Рис. 11.9. Связь между просмотром в детстве телепрограмм с насилием и агрессивностью во взрослом возрасте. Предпочтение мальчиками 9 лет телепрограмм с насилием имеет положительную корреляцию с агрессивным поведением в возрасте 19 лет (по: Eron et al., 1972).

Любопытно, что эти результаты не показали наличия устойчивой связи между телевизионными предпочтениями девочек и их агрессивным поведением как в том, так и в другом возрасте. Это согласуется с результатами других исследований, показывающими, что девочки гораздо меньше мальчиков подражают агрессивному поведению, если только они специально не подкрепляются в этом. В нашем обществе девочки меньше подкрепляются за агрессивное поведение. И поскольку большинство агрессивных ролей на телевидении — мужские, женщины находят меньше агрессивных моделей для подражания. В отношении мальчиков, однако, большинство исследователей приходят к заключению, что просмотр сцен насилия повышает межиндивидуальную агрессию, особенно у маленьких детей. Действительно, этот вывод подтверждается обзором 28 исследований по этому вопросу (Wood, Wong & Chachere, 1991). Это является аргументом против идеи катарсического действия агрессии и представления, что агрессия — это потребность.

Результаты исследований, включающих просмотр показываемых по телевидению сцен насилия, убедительно свидетельствуют о необходимости усилий, направленных на снижение уровня агрессии, содержащегося в детских телепередачах. Полученные данные имеют значение также и для родителей. Родители, берущие на себя ответственность за воспитание своих детей, должны не только тщательно следить за характером телепередач, которые смотрят их дети, но также должны воздерживаться от поощрения агрессивных действий как со стороны детей, так и персонажей детских телепрограмм. Родители должны осознавать, сколь мощную роль оказывают их реакции в моделировании поведения: если они ведут себя агрессивно, их дети, вероятно, также будут вести себя подобным образом.

В нашем обзоре агрессии мы никоим образом не охватили все ее возможные причины. К распространенным причинам гнева и агрессии относятся потеря самооценки или осознание нечестности действий другого человека (Averill, 1983); ни один из таких факторов мы близко не рассматривали и обсуждали агрессию только в плане альтернативы между органической потребностью и реакцией, приобретенной в научении. Агрессии способствуют также многие социальные факторы; такие условия, как бедность, скученность, действия представителей власти, например полиции, и ценности, принятые в своей культурной группе, — вот далеко не все из них. Некоторые из этих социальных влияний рассматриваются в главе 18. В заключение скажем, что агрессия часто возникает, когда человек находится в состоянии фрустрации, но она не обязательно следует за фрустрацией; существует много социальных условий, которые усиливают или ослабляют склонность человека к агрессивным действиям (Berkowitz, 1981).

Изучение агрессии ясно показывает, что эмоциональная реакция — сложное явление. Аналогично, каждая из рассмотренных нами составляющих эмоции — автономное возбуждение, когнитивная оценка и эмоциональное выражение — сама по себе является сложным событием, включающим множество факторов, как биологических, так и психологических. Фактически каждая из теорий эмоций, описанных в данной главе, пытается ответить на вопрос, каким образом взаимодействие биологических составляющих эмоции (таких как физиологическое возбуждение и имеющие универсальный характер выражения лица) и психологических составляющих эмоции (таких как когнитивная оценка) приводит к переживанию эмоции. В целом исследования, рассмотренные в данной главе, позволяют предположить, что в большинстве случаев биологические и психологические составляющие эмоции, вероятно, оказывают друг на друга взаимное влияние в ходе динамического процесса, развертывающегося во времени. Первоначально ситуация может вызвать у индивидуума слабую эмоцию, однако по мере того как он оценивает ситуацию на более глубоком уровне, интенсивность эмоции и степень физиологического возбуждения могут возрасти. Эффекты воздействия эмоции на его воспоминания сходных событий в прошлом и на оценку этих событий могут привести к дальнейшему усилению интенсивности и субъективного переживания эмоции. Со временем петли обратной связи между биологическими и психологическими составляющими эмоции могут начать оказывать влияние на развитие эмоции. Мы вернемся к обсуждению обратной связи между биологическими и психологическими составляющими эмоции, когда будем рассматривать тему стресса в главе 14 и тему эмоциональных расстройств в главах 15 и 16.

Резюме

1. К составляющим эмоции относятся: субъективное переживание эмоции, автономное возбуждение, когнитивная оценка, эмоциональное выражение, общие реакции на эмоцию и склонности к определенным действиям. Решающим является вопрос о природе этих составляющих. Другие главные вопросы: каков вклад возбуждения, оценки и выражения в силу эмоционального переживания? Какие составляющие определяют качественную дифференциацию эмоции?

2. Сильные эмоции обычно содержат физиологическое возбуждение, вызванное активацией симпатического отдела автономной нервной системы. Люди с повреждениями спинного мозга, ограничивающими обратную связь от автономной нервной системы, испытывают менее сильные эмоции. Автономное возбуждение помогает дифференцировать эмоции, поскольку паттерны возбуждения (включая сердечный ритм, температуру кожи) у различных эмоций неодинаковые.

3. Когнитивная оценка — это анализ ситуации, вызвавшей эмоцию. Такие оценки влияют и на силу эмоции, и на ее качество. Когда людей приводят в состояние диффузного возбуждения, оценка ими ситуации влияет на качество их эмоционального ощущения. Есть, однако, случаи, в которых эмоция не содержит сознательной или преднамеренной оценки (например, ощущение страха, приобретенное в детстве путем классического обусловливания). Такие докогнитивные эмоции опосредуются отдельными нервными путями в мозге.

4. Выражения лица, сопровождающие основные эмоции, имеют универсальное значение: люди разных культур одинаково определяют эмоцию, которую выражает лицо человека на определенной фотографии. Культуры могут различаться факторами, вызывающими те или иные эмоции, а также правилами надлежащего проявления эмоций. Способность распознавать эмоциональное выражение локализована в правом полушарии мозга и неврологически отлична от способности к узнаванию лиц.

5. Помимо коммуникативных функций, выражение эмоций способствует их субъективному переживанию (гипотеза обратной связи). В пользу этой гипотезы говорит то, что, когда люди преувеличивают реакции своего лица на эмоциональные стимулы, они сообщают о более сильном эмоциональном ощущении.

6. Пребывание в эмоциональном состоянии имеет некоторые общие последствия. Одно из них — это то, что эмоция может иногда придать человеку энергии, а иногда «разрядить» его. Умеренная эмоция вызывает оживление, но сильная может быть разрушительной. Другая общая реакция на пребывание в эмоциональном состоянии заключается в том, что событиям, совпадающим с нашим настроением, уделяется больше внимания и они лучше запоминаются. Еще одно следствие состоит в том, что эмоциональный настрой влияет на оценку нами людей и объектов, а также на оценку того, что случится в будущем. В плохом настроении мы относительно завышаем свои оценки частоты рискованных случаев в жизни; в хорошем настроении эти же риски оцениваются как относительно редкие.

7. Агрессия — это типичная форма реагирования при гневе (хотя она может возникать и по другим причинам). Согласно ранней психоаналитической теории, агрессия есть органическая потребность, возникающая в результате фрустрации; согласно теории социального научения, агрессия есть реакция, приобретенная в научении.

8. Гипотеза, по которой агрессия приравнивается к одной из органических потребностей (как и голод), подтверждается некоторыми исследованиями биологических механизмов агрессии. У низших животных агрессия контролируется нервными механизмами гипоталамуса. Стимуляция гипоталамуса у крысы или кошки ведет к реакции ярости или убийства жертвы. У человека и других высших млекопитающих агрессивное поведение в основном контролируется корой мозга, и значит, на него сильно влияет прошлый опыт и социальная среда. Даже у человека, однако, есть некоторые биологические основы агрессии (например, уровень тестостерона у мужчин).

9. Согласно теории социального научения, агрессивные реакции могут приобретаться путем подражания и учащаться при положительном их подкреплении. Дети чаще выражают агрессивные реакции, когда они подкрепляются к таким действиям (например, когда жертва дрожит или плачет), чем когда они за такие действия наказываются (жертва контратакует).

10. Данные показывают, что агрессия либо усиливает последующее агрессивное поведение, либо оставляет его на прежнем уровне. Так, когда студентам колледжа дают возможность бить током другого человека (который не может ответить), они становятся все более карательными. Косвенное выражение агрессии оказывает сходное действие: существует положительная связь между количеством насилия, воздействующего на детей с телеэкрана, и степенью агрессивности их действий.

Ключевые термины

эмоции когнитивная оценка прекогнитивные эмоции агрессия катарсис

Вопросы для размышления

1. Исходя из того, что развитие эмоций было обусловлено тем фактом, что они служат полезным целям, каким целям (если таковые имеются) могут служить крайние проявления эмоций, такие как тяжелая депрессия или хронический гнев?

2. В последние годы получило широкое распространение понятие эмоционального интеллекта — способности понимать и регулировать собственные эмоции. Что означает, по-вашему, быть эмоционально интеллигентным в нашем обществе? Как, с вашей точки зрения, проявления эмоционального интеллекта могут различаться от культуры к культуре?

Дополнительная литература

Очень полезное введение в различные подходы к эмоциям можно найти в некоторых главах: Mook. Motivation (1987). Более детальное рассмотрение эмоций: Lazarus. Emotion and Adaptation (1991); Frijda. The Emotions (1986); Mandler. Mind and Emotion (1982); Plutchik & Kellerman (eds.). Emotion: Theory, Research, and Experience (1980). Роль когнитивных факторов в эмоциях подробно обсуждается в: Ortony, Clore, and Collins. The Cognitive Structure of Emotions (1988).

Интересные книги по выражениям лица и эмоциям: Ekman. Emotion in the Human Face (2nd ed., 1982); Ekman. Telling Lies: Clues to Deceit in the Marketplace, Politics and Marriage (1985). Обзор и критический анализ работы с детектором лжи: Lykken. A Tremor in the Blood: Uses and Abuses of the Lie Detector (1980).

Психоаналитическая теория эмоции представлена в двух книгах Фрейда: Freud. Beyond the Pleasure Principle (1920-1975): Freud. New Introductory Lectures on Psychoanalysis (1933-1965). О теории социального научения см.: Bandura. Social Learning Theory (1977).

Книги по агрессии: Bandura. Agression: A Social Learning Analysis (1973); Tavris. Anger: The Misunderstood Emotion (1984); Hamburg & Trudeau (eds.). Biobehavioral Aspects of Agression (1981); Averill. Anger and Agression: An Essay on Emotion (1982).

На переднем крае психологических исследований

Использование вегетативных реакций в детекторе лжи

Если автономное возбуждение является частью эмоции, а переживание эмоции является вероятным следствием лжи, то по наличию автономного возбуждения можно заключить, что человек лжет. Это соображение послужило основой для создания детектора лжи. В нем применяется прибор многоканальной регистрации под названием полиграф. Он одновременно измеряет несколько физиологических реакций, являющихся частью автономного возбуждения (рис. 1). Чаще всего измеряются и регистрируются изменения частоты сердцебиений, кровяного давления, дыхания и кожно-гальванической реакции (КГР, изменения электрической проводимости кожи при эмоциональном возбуждении).

Рис. 1. Записи на полиграфе фактической лжи и имитации лжи. Записи показывают физиологическую реакцию испытуемого, когда он лжет и когда симулирует ложь. Кривая дыхания (верхняя линия) показывает, что он задержал дыхание, когда готовился к первой симуляции. При второй симуляции ему удалось значительно изменить сердечный ритм и КГР (по: Kubis, 1962).

<�Рис. В полиграфе манжета на руке измеряет давление крови и частоту сердцебиений, пневмограф вокруг грудной клетки измеряет частоту дыхания, а электроды на пальцах замеряют КГР. Регистратор справа показывает физиологические реакции испытуемого, когда он лжет и когда имитирует ложь.> При работе с полиграфом стандартная процедура предусматривает проведение первой записи, когда испытуемый расслаблен; эта запись служит фоном для оценки последующих реакций. Затем эксперт задает ряд тщательно сформулированных вопросов, на которые испытуемый должен по инструкции реагировать ответами «да» или «нет». Некоторые из этих вопросов — «критические», это означает, что виновный весьма вероятно в ответ на них солжет («Вы ограбили прачечную Берта 11 декабря?»). Другие вопросы являются «контрольными»; даже невинные люди иногда лгут в ответ на такие вопросы (например: «Случалось ли вам когда-либо взять что-то, что вам не принадлежало?»). Еще есть «нейтральные» вопросы (например: «Вы живете в Сан-Диего?»). Критические вопросы рассеяны среди контрольных и нейтральных; между вопросами оставляют достаточно времени, чтобы показания полиграфа вернулись в нормальное положение. Предполагается, что только у виновного физиологические реакции будут сильнее на критические вопросы, чем на другие. По сути, обнаружение лжи основывается на игре, в которой эксперт изо всех сил пытается убедить испытуемого, что всякая попытка обмануть машину сразу будет обнаружена (Saxe, Dougherty & Cross, 1985). Внушение такой веры испытуемому может быть важнее, чем сами записанные кривые.

Однако использование полиграфа для обнаружения лжи далеко не ограждает нас от обмана. Реакция на вопрос может показывать, что испытуемый возбужден, но не то, почему он возбужден. Невиновный человек может находиться в сильном напряжении или эмоционально реагировать на некоторые слова, содержащиеся в вопросе, и вследствие этого казаться лгущим, когда говорит правду. С другой стороны, у опытного лжеца во время лжи возбуждение может быть очень невысоким. А хорошо осведомленный испытуемый может «побить» машину, думая о чем-то возбуждающем или напрягая мышцы при нейтральных вопросах, создавая тем самым фон, сравнимый с реакциями на критические вопросы. Запись на рис. 1 показывает реакции при настоящей лжи и при симулированной лжи, В этом эксперименте испытуемый задумывал число и затем пытался утаить его от эксперта. Число было 27, и на записи сердечного ритма и КГР видны заметные изменения, когда испытуемый отрицает число 27. Этот испытуемый симулировал ложь на число 22, напрягая пальцы на ногах и создавая тем самым заметные реакции сердечного ритма и КГР.

Из-за этих и других проблем федеральные суды и большинство судов штатов не допускают проверки на полиграфе; а те суды, которые это допускают, обычно требуют, чтобы обе стороны (обвинение и защита) согласились на его использование. Такие тесты, однако, часто применяются в предварительных криминальных расследованиях, а также нанимателями во время интервью с кандидатами на посты, требующие доверия.